Сказки на ночь!)

Pillango, я могу только на ушко такое шепнуть.

Ret (2008-06-10 15:21)Pillango, я могу только на ушко такое шепнуть.

шепчи!)

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

пшшшпшпшшпшшшшшсссссшшсшшп

понятно?

Ret (2008-06-10 15:34)пшшшпшпшшпшшшшшсссссшшсшшп

понятно?

да ты что! и правда туда?))))))) уууууууу.... понятно!)

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Тебе приятно было?

Ret (2008-06-10 15:38)Тебе приятно было?

((((((( я не вижу на работе твоих смайликов.. опиши их словами!)

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

это такое раскатистое ха-ха-ха :)))

помнится, на кого-ТО произвели незгладимые ощущения садистские сказки.. так вот вам еще кулек!)

Недобрые сказки

-Где же эта стрела!? Где же она?? Уууу, проклятое болото! Вот же угораздило...
Краем глаза Иван Царевич заметил, как неподалёку что-то блеснуло.
-Йес! - по-старообрядчески возрадовался Царевич и, зачерпывая сапогами болотную жижу, побежал туда.
На кочке, беспомощно раскинув зеленые лапки и смешно высунув длинный розовый язычок, распласталась отвратительная болотная жаба. Аккурат из вспоротого желтоватого брюха торчала царская стрела, а из раны неровными толчками вырывалась густая мутная жидкость.
"Бедная тварь" - подумал Царевич.
Жаба была еще жива. Она нелепо дергала лапками, трепыхалась и то и дело открывала и закрывала рот. На секунду Ивану даже показалось, что она силится что-то произнести, возможно что-то крайне важное, первостепенное, но всё, что доносилось до Царевича - это хриплое булькание и клокотание.
-Извини, старушка, - виновато развел руками Иван Царевич, - стрелы нынче не казённые.
Он уперся ногой в кочку, с силой рванул наконечник из издыхающего земноводного и брезгливо вытер стрелу о лопух.
-Ну что же...- Иван Царевич поднял лук, приладил стрелу и туго натянул тетиву, - Попытка номер два.

***
-Да ты и вправду настоящая принцесса! - воскликнула королева, рассматривая синяки и ссадины, с ног до головы покрывавшие нежную девичью наготу.
-Ах, ваше величество! - вздохнула несчастная, - Если бы вы знали как я настрадалась этой ночью!
-Бедное дитя! Кто же мог подумать, что какая-то несчастная горошина способна сотворить такое!
-Горошина, горошина... - криво усмехался король, старательно припрятывая кляп, наручники, кожаную плетку и еще целый набор каких-то приспособлений непонятного назначения.

***
-Отравление, - сухо констатировал участковый врач и строго посмотрел на старика, скорчившегося на больничной койке.
-Супругу вашу и девочку нам, к счастью, удалось спасти. Но еще немного бы... - участковый замолчал.
-А Жучку? Жучку мою?? - прохрипел старик.
-Животные, к сожалению, погибли - доза оказалась слишком велика.
Дед охнул и, по-бабьи закрыв лицо руками, застонал.
-Скажите, - врач осторожно тронул его за плечо, - Неужели у вас не вызвал подозрения размер этой вашей редиски?
-Репки... - протянул старик, утирая грязным рукавом мокрое лицо, - Репки! Да уж больно кушать хотелось!
-Кушать хотелось... - проговорил врач, -Вам еще повезло, что эта репка оказалась так глубоко под землей! Ну ничего, теперь вы будете знать к чему приводит употребление продуктов, произрастающих в зоне радиоактивного заражения.
Дед уже не ревел. Он с отсутствующим видом слушал лекцию о пагубных последствиях радиации, поглаживал лысый, как яйцо череп, и тупо смотрел в больничное окно, за которым уже начинал расползаться по небу ядовито-лиловый закат.

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Магазин

Недавно открылся магазин, где женщины могут выбрать и купить себе мужа. У входа висит свод правил работы магазина следующего содержания.
1. Вы можете посетить магазин ТОЛЬКО ОДИН РАЗ.
2. В магазине 6 этажей, качество мужчин повышается с увеличением порядкового номера этажа.
3. Вы можете выбрать любого мужчину на каком-либо этаже или подняться на верхний этаж.
4. Не разрешается возвращаться на нижний этаж. Прочитав у входа на первый этаж вывеску: 'Мужчины, имеющие работу', - она идет сразу на второй этаж. Вывеска на втором этаже: 'Мужчины, имеющие работу и любящие детей'. Женщина идет на третий. Вывеска на третьем этаже: 'Мужчины, имеющие работу, любящие детей и необычайно красивые'. 'Ух ты! ' - подумала женщина, но все же пошла на четвертый этаж. Вывеска на четвертом этаже: 'Мужчины, имеющие работу, любящие детей, ослепительной красоты и помогающие по дому'. - Невероятно! - воскликнула женщина. - Мне очень трудно устоять! Но, произнеся это, все же поднимается ! на пятый этаж. Вывеска на пятом этаже: 'Мужчины, имеющие работу, любящие детей, ослепительной красоты, помогающие по дому и очень романтичные'. Женщине очень захотелось остаться на этом этаже и выбрать себе пару, но все же она, преодолев себя, пошла на последний этаж. И на шестом этаже она читает вывеску вот такого содержания: 'Вы на этом этаже посетительница ? 31 456 012, здесь нет мужчин, этот этаж существует лишь для того, чтобы лишний раз доказать, что женщину удовлетворить невозможно. Благодарим за посещение нашего магазина!'
А прямо напротив этого магазина был открыт 'Магазин жен'.
На первом этаже находятся женщины, любящие заниматься сексом.
На втором - богатые женщины, любящие заниматься сексом.
А на этажи с третьего по шестой ТАК НИКТО НИ РАЗУ И НЕ ЗАШЕЛ.)))

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Поединок

- Выходи, Чудо-Юдо! Драться выходи! Капец тебе пришел!!!...
Горыныч был стар и прозябал в своей пещере, лишь изредка тешась воспоминаниями о былом величии. Поэтому вызов на поединок не на шутку взволновал его. "Давно, однако, не было никого" - думал он, спеша к выходу. - "Ан помнят еще. Не забыли."
- Ну ты где, холоднокровное? - орал в нетерпении Витязь, размахивая куском арматуры.
- Кто там? - осторожно поинтересовался Горыныч.
- Смерть твоя тут. Аллес гемахт к тебе в гости пришел, образина, - неистовствовал витязь.- Ты еще щит погрызи, берсерк, - съехидничал Горыныч. - Пришел - так говори зачем пришел. Не ори. Толком говори.
- На поединок тебя вызываю!!! Биться смертным боем будем!! Во имя избавления земли русской!! - торжественно объявил Витязь.
- Ох уж мне этот великодержавный шовинизм, - выдохнул огнем старый Змей, появляясь перед Витязем во всей красе своей. - Я-то чем мешаю земле русской? Уж лет 100 из пещеры не вылазил - ко мне какие претензии?
- Ну, это... - смущенно пробормотал Витязь - Положено так. Ты - Змей Горыныч, я - Витязь. Положено тебя отсюда... Должен я, понимаешь? Должен!
- Согласно Закону Предков? Удостоверение Витязя с собой? - деловито осведомился Змей.
- А надо? Может как-нибудь так? К чему этот формализм?
- Надо! - отрезал Горыныч. - Давай ко мне начнут всякие проходимцы ходить, называться витязями, а я со всеми драться буду. Есть процедура - предъявляешь удостоверение витязя, оружие... Вот ты с арматуриной явился - это, между прочим, на жестокое обращение с животными тянет. До двух лет, между прочим! Меч нужен. И не какой-нибудь - Кладенец! Так вот - удостоверение, оружие, разрешение на оружие, справка от нарколога, понятые, поединок.
- Понятые зачем? - сник Витязь. - Развели тут, понимаешь...
- А затем. Я лет 200 назад одного по-честному один-на-один победил, а потом его родичи по судам затаскали - мол, не поединок был, а я его из-за угла поразил.
- Да ну? - возмутился Витязь - есть же экспертиза, в конце концов...
- Нету экспертизы. Я ж, в случае победы, проигравшего съедаю. Брезгуют эксперты, сам понимаешь.
- Строгости какие... А ты... - покраснел Витязь, - ты, говорят, раньше самую красивую девушку из деревни забирал что ни год. Все спросить хотел - зачем тебе?
- Жалко было - оттого и забирал. Забирал самую красивую, вывозил к Парижу и выпускал. Потому как негоже красивой девушке в ваших Старых Корчах всю жизнь жить.
- Правда? А чего ж прекратил?
- А ты сам подумай. Кого из ваших сегодня не стыдно у Парижа выпустить?
- И правда. - понял вдруг Витязь. И от горечи осознания разозлился еще сильнее. - Не заговаривай мне зубы, нечисть!!! Меч, удостоверение, понятых, справка от нарколога... Что там еще надо?
- Справка об отсутствии долгов из налоговой, комунхоза, электросетей, газовой службы - обязательно. - продолжил Змей. - Мне никакого резона нет - долги твои выплачивать. Все соберешь - приходи.
- Да я бумажки эти год собирать буду! - возмутился Витязь.
- А мне не к спеху, - равнодушно заявил Горыныч. - Я могу и подождать. Иди, иди...
Витязь отшвырнул арматурину и понуро побрел в сторону деревни.
- Да, это!!! Слышишь? - вспомнил вдруг Горыныч.
- Ась?
- Перед поединком не пей, пожалуйста. Печень у меня ни к черту от вас, богатыри русские...

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Итак, усаживайтесь поудобнее перд совими экранами, запасайтесь тепло чашкой чая .. вареньемю если у кого есть ...и начинайте читать...

"По вечерам Ежик ходил к Медвежонку считать звезды. Они усаживались на бревнышке и, прихлебывая чай, смотрели на звездный путь неба..."



В очередной отвратительный вечер Ежик собрал последнее, что еще годилось в пищу и направился к Медвежонку. Они были друзья с детства. Коротая свой век в этой дыре вечерами они встречались и вспоминали былые времена, сидя на том, что когда-то именовалось верандой.
За много лет здесь все сильно изменилось...
Сегодня была очередь Ежика идти к Медвежонку. Моросил мерзкий мелкий дождь, но Ежик к нему уже привык . он лил почти все время . поэтому как обычно, погрузившись во что-то свое продирался через гнилые заросли. Он думал о Медвежонке. Последнее время тот вел себя очень странно . почти не разговаривал, порой исчезал из дома на несколько дней, а возвращаясь говорил. что он "просто гулял". Это не было на него похоже.
Было уже довольно темно, и Ежик с трудом различал торчащие отовсюду корни, так и норовящие пропороть ему живот. Один из них все же вывел Ежика из задумчивости, разодрав ему лапу, за что был с ненавистью вырван из земли.
Перевязав лапу какой-то старой тряпочкой, Ежик оглянулся по сторонам.Только сейчас он заметил, что стоит на краю поляны, которая утопала в зловонном тумане странного зеленоватого оттенка. Он проходил эту поляну тысячи раз, и знал каждую травинку на ней, но сейчас она выглядела иначе.
Секунду помедлив, Ежик сделал шаг в сторону зловещего мрака. Уверенно, но все же с некой осторожностью он начал погружаться в туман, пока не скрылся в нем весь. Все вокруг в тумане было одинаково, Ежик с трудом видел свои ноги. Из-за этого создавалось ощущение, что он топчется на одном месте.
Во мраке что-то зашуршало. Ежик остановился. Прислушался. Показалось . подумал было он, но звук повторился, и уже ближе. Нащупав в кармане старый ржавый нож Ежик направил его в темноту, туда, откуда доносился звук, и насторожившись стал ждать. Звук приближался. Из мрака на него вылетел гонимый ветром старый рваный пакет. "Что со мной творится - мешков боюсь", - нервно отмахнувшись от пакета подумал Ежик.
Спрятав нож в карман он хотел было продолжить путь, но вдруг понял, что не знает, в какую сторону идти. Проклятый мешок сбил его с пути, что было совсем не кстати в таком тумане. Ежику стало не по себе. Это нельзя было назвать страхом, его было трудно напугать, но какое-то неприятное чувство все же царапало его изнутри.
Примерно прикинув откуда он пришел, Ежик все же двинулся дальше, теперь уже надеясь на удачу. И немного на Медвежонка. "Время уже далеко за полночь" - думал Ежик . "Медвежонок уже скоро выйдет с фонарем меня встречать. Хотя куда там, ему последнее время наплевать на меня. Спит наверное уже себе, и забыл, что я приду. А может не забыл, но все равно спит...".
Ведомый такого рода мыслями Ежик прошел не малое расстояние, но туман, казалось, и не думал заканчиваться. Мало того, он обрел какую-то странную густую вонь, которая пробиралась в ноздри, и нещадно драла горло. Где-то рядом раздалось знакомое шуршание. "Летаешь, мусор? Думаешь . напугал, да?"
"Что за черт?" - в нескольких шагах от Ежика стояло странное, светящееся дерево. Он узнал это дерево, еще в детстве он проводил тут много времени. Однако теперь оно горело странным, нездорово-зеленым светом, и рядом с ним появлялось неприятное чувство, которое Ежик не мог описать. Он не понимал, что это такое, и у него не было ни малейшего желания узнавать это.
Ежик ускорил шаг, благо дорогу отсюда к дому Медвежонка он помнил отлично. Да и туман здесь начинал рассеиваться. ....

Продолжение следует!)

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Прочитали.. продолжение.. на ночь не читать!)... спать плохо будете)!
Вдали он увидел знакомые очертания дома Медвежонка. Ни в доме, ни на веранде света не было, что насторожило Ежика. Медвежонок даже спал со светом . это была привычка с детства. Если только куда-то ушел. Но куда он мог уйти в такое время?..
Подойдя к дому, на веранде, на столе Ежик увидел большой старый кофейник, и пустую чашку. Потрогал . еще теплая, значит кто-то недавно пил из нее кофе. Медвежонок? Вряд ли. Он не пьет кофе, да и держит его в доме только для Ежика.
Ежик дернул за ручку двери . открыто. Внутри было темно, очень душно, и запах... Запах, тот самый, что наполнял легкие в том тумане. По крайней мерее Ежику показалось именно так. Он прошел в единственную в доме, но довольно просторную комнату.
"Медвежонок..." - позвал Ежик. Его слова улетели во мрак и, отбившись о невидимое препятствие, до неузнаваемости искаженным эхом вернулись назад. Ежик медленно пошел дальше, разговаривая в темноте . "Медвежонок, ты не поверишь что я видел, там, в лесу... То наше дерево, помнишь, на опушке? Так вот, оно там... Тааам..."
В этот самый момент слова у Ежика встали комом в горле . он увидел Медвежонка. Тот сидел без движение в старом кресле, напротив окна, освещаемый лишь слабым светом луны. Его лицо было искаженно страшной гримасой ужаса. Его грудь была разодрана - в руке Медвежонок сжимал собственное сердце, с которого еще падали капельки крови...
Еще несколько минут Ежик стоял в оцепенении. Придя в себя, он развернулся, и, выйдя из дома быстрым шагом направился прочь. Поглощенный мыслями он добрался до своего дома и, не включая света, лег на кровать.
Он думал. Думал много и обо всем. Последнее время они с Медвежонком жили в этой глуши вдвоем. Одни. Большинство живущих неподалеку коснулась та же участь . их находили в своих же домах с собственными сердцами в руках. Ежик думал что с ним и Медвежонком это никогда не случится . "Но почему? Из-за чего? Вот почему он последнее время так странно себя вел.
Медвежонок знал, что с ним это тоже случится. Но откуда? Почему он не говорил мне? Может он не хотел чтоб я волновался за него? Да нет же, он всегда мне все рассказывал!".
Еще долго Ежик лежал во мраке и думал. Но вопросов появлялось только больше. На этот раз Ежику стало по-настоящему страшно. Он остался один...

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

еще не страшно?

***

Поглащенный такими мыслями, Ежик не заметил как задремал. Проснулся он от странного звука, исходящего откуда-то со стороны кухни, как будто кто-то там тихо ходил. Сев на край кровати, Ежик прислушался... Показалось... Нет, опять, тот же звук! "Что за...? Сколько я спал?.." - по привычке он бросил взгляд на стоявший рядом старый будильник, не сразу вспомнив, что он уже давно не шел.
Снова звук... Ежик в глубине души мечтал чтобы все это ему снилось, но звуки не прекращались, хоть и были едва слышны, однако от смеси чувст страха и адреналина он слышал их очень отчетливо. Наконец он встал с кровати, и медленно, скрипя половицами гнилого пола, во мраке, пошел на звук. Прилив адреналина усиливался по мере приближения к дверям кухни, откуда доносился шорох который, казалось вот-вот заглушит звук стучащего в груди сердца.
"Сердце..." - с отврощением поморщился Ежик, смутно припоминая недавние события, пытаясь осознать, приснилось ему это или нет.
У дверей в кухню ежик взял со стола за горлышко помутневшую от времени бутылку, которая последние пару лет стояла там никем не тронутая. На столе остался темный круг чистого места, на фоне толстого слоя пыли. В тот самый миг звук прекратился. Ежик замер на месте, считая удары своего сердца...
"Я становлюсь слишком чуствительным" - подумал он, и резко дернул на себя ручку двери. Со скрипом старых петель дверь открыла его взору кухню. Внутри никого небыло, только груды старых пыльных банок и кухонных пренадлежностей, которыми давно уже никто не пользовался, как бы недоумевая звякнули на полках. Чтобы окончательно убедится, что все это ему показалось, Ежик шагнул в темноту, инстинктивно вытянув вперед сжатую в руке бутылку...
Посуда на полках поблескивала в лунном свете, пробивавшемся через треснутое оконное стекло. Все выглядело точно так же, как и вчера, как и месяц назад.
"Мне просто не помешало бы хорошо выспаться" - с этой мыслью Ежик повернулся к двери, и оцепенел...
Прямо перед ним, стоял Медвежонок, и смотрел на него пустыми, широко открытыми глазами.
"Что ты здесь... Медвежонок, я думал ты..." - слова застревали в горле, Ежик чувствовал свое нервное сердцебиение всем телом, оно уже невыносимо давило на виски. Он бросил взгляд на грудь Медвежонка, с ней было все в порядке. "Неужели приснилось?.." - подумал Ежик, изумленно смотря на Медвежонка, который за это время не проронил ни слова, продолжая пристально смотреть на Ежика.
"Где ты был? Всмысле... Что ты здесь делаешь?.. Зачем... Почему ты молчишь?! Это не смешно!" - последние события в паре с недостатком сна начинали уже нервировать Ежика. Он уже сомневался в реальности всего происходящего, пытаясь разобраться в своих беспорядочных мыслях.
Из забвения его вывел голос Медвежонка, необычно звучавшего в полумраке кухни, и звоном отбивающегося от банок и бутылок, стоящих на полках. "Где ты был?... Я тебя ждал... Почему ты не пришел?" - Он все так же пристально смотрел на Ежика, как будто хотел загипнотизировать его своими словами . "Мы должны были пить чай... Ты не пришел... Я тебя ждал... Не пришел..."
Прежде чем Ежик успел осознать смысл сказанного, Медвеженок резко развернулся, и быстро направился в сторону выхода . "Пошли".
Ежик еще мгновение стоял на месте как вкопаный, пытаясь понять все происходящее. "Подожди! Куда пошли?" - бросился он за Медвеженком, кинув бутылку в сторону, которую все это время сжимал во вспотевшей от нервов руке.

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Часть 3. Заключительная...............
Выбежав из дома, Ежик увидел, что Медвежонок стоит на краю леса, который к этому времени был уже весь окутан тем странным зловещим туманом. "Пошли" - услышал он голос Медвежонка.
"Да куда, черт возьми, куда?!" - Ежик бежал за Медвежонком, и хотя тот и шел, Ежик все равно не успевал за ним . "Подожди ты, куда ты?!". Все это уже начинало злить его. Он вбежал в лес, погрузившись в мерзкий туман, который тут же наполнил ноздри, и начал колоть легкие. Ежик закашлялся, от части от этой зеленой дряни, от части от быстрого бега . "Длинноногий, косолапый, блин, у меня то ноги покороче". "Подожди ты!" - выкрикнул он Медвежонку, и тут же на ходу согнулся в приступе кашля. Медвежонок мелькал где-то впереди, время от времени скрываясь за деревьями, затем вновь выныривая из зеленоватого тумана, и иногда бросая назад Ежику глухое "пошли".
Тут Ежик почувствовал острую боль в правом боку, и резко остановившись, опустился на землю, от которой веяло сырой прохладой. Из рваной раны на бедре стекала струйка теплой крови, и капая, впитывалась в черную землю. Обернувшись, он увидел на торчащей острой переломанной ветке клочек своей шерсти. "Чертова коряга" - подумал он, прижимая руку к ране. Бросив взгляд вперед, Ежик понял, что потерял Медвежонка.
Поднявшись с земли, и проклиная все на свете, и себя, за то что не остался дома дальше спать, он, уже не спеша, побрел в ту сторону, где, предположительно скрылся Медвежонок. Боль в бедре усиливалась, и Ежику становилось труднее ити. Днем за ним, где он шел, можно было бы различить дорожку из капель крови на земле, но сейчас была глубокая ночь, а еще этот гнилой туман, так что Ежик с трудом различал где он находится. "Отлично, второй раз за ночь потеряться... Просто отлично..."
Через несколько сотен метров Ежик вышел на поляну, на которой стоял дом. Этот дом он узнал сразу . дом Медвежонка... Забыв про боль в бедре, Ежик направился к дому, время от времени окликая Медвежонка. "Куда он опять пропал?" - Ежик поднялся на крыльцо, и дернул на себя входную дверь, оставив на ручке кровавый отпечаток руки. В нос тут же ударил знакомый зловонный запах. Ежик поморщился, и двинулся в глубь дома. Тут он увидел то, что уже видел этой ночью, но на этот раз увиденное поразило его на столько, что он так и остановился, не в силах сделать ни одного движения, и оторвать взгляд от этого... Он просто смотрел, широко открыв глаза, чувствуя, как в легких кончается воздух, но не мог вдохнуть.
Перед ним предстала знакомая ужасающая картина: Медвежонок сидел напротив окна в старом кресле со сжатым в руке окровавленным, уже потемневшим сердцем, и разодранной грудью...
В этот миг Ежика объял невыносимый страх. Такого страха он еще не испытывал за всю свою жизнь. Тело напряглось до боли в конечностях, пульс бил по вискам невыносимо громко а во рту пересохло настолько, что мерзкая вонь казалось хлопьями ложится на язык...
Ежик сорвался с места, и бросился вон из дома, бегом, в лес, куда смотрели глаза. Он не знал куда бежит, но ему было все равно, страх завладел им на столько, что он не видел ничего вокруг. Ветки деревьев хлестали по лицу, торчащие острые корни раздирали плоть, как будто сам лес хотел его остановить. От этого страха он не видел и того, что зловонный зеленоватый туман начал сгущатся вокруг него. Через мгновенье он был уже настолько густой, что казалось обрел плотность. Минуту спустя над лесом разнесся дикий, душераздирающий вопль...

К утру туман начал рассеиватся. Солнце еще не появилось, но в предрассветной мгле уже можно было различить лежащий на земле силуэт... Ежик лежал на спине с искаженным ужасом лицом. Из разодранной груди сочилась кровь, впитываясь во влажную землю... Рядом, на земле, лежало еще теплое сердце...

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

что важнее???))))[sky][/sky]
Жила была золушка в одной семье. Хорошая была хозяйка - мыла посуду, кормила свиней, печку чистила, да и душой добрая была. И вот хозяйка с родными дочерьми поехала на королевский бал а Золушку как обычно не взяла. Но прилетела к Золушке фея, дала ей платье невиданой красоты, башмачки хрустальные, карету золотую и поехала Золушка на бал. Как вошла так все и ахнули - что за невиданная красавица? А Золушка как начала по привычке ржать на всю залу, да в носу ковырять при всех, да чавкать за фуршетом,.. да на пол плевать, а к полуночи напилась и стала плясать на столе голая - тут ее прочь и вывели. А виновата фея. Ведь чтобы завоевать уважение в обществе не с золотой кареты надо начинать, а с хороших манер...

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Закон всемирного тяготения

-Падай! – сурово приказал Ньютон зависшему в воздухе яблоку и ткнул пальцем себе в темечко. – Сюда!
- Не-а! – беспечно ответило яблоко и продолжило висеть на прежнем месте.
- Я кому сказал?! – рассердился Ньютон. – Сюда!
- Не-а! – подлое яблоко цинично продолжало издеваться над гениальным учёным.
- Так, слушай, это что за новости? – Ньютон начал закипать от злости (так был изобретён чайник). – Я уже и подготовился, и каску надел, и страховку подписал…
- Не-а, - яблоко весело хихикнуло.- Ты что, важности момента не осознаёшь? - ужаснулся Ньютон. - Я тут, понимаешь ли, ночами не сплю, формулки всякие придумываю, закон всемирного тяготения открываю, а ты его на него, можно сказать, плюёшь?!
- Ага! – яблоку явно нравилось глумиться над академиком.
- А я тебя и сожрать могу! – пригрозил Ньютон. – Вместе с огрызком. А закон вместе с другим яблоком открывать буду!
- Ой-ой, напугал! – притворно заохало яблоко. – Скажите пожалуйста. И скажи мне, мил человек, где ты зимой, в феврале месяце, яблоки искать будешь? Нетушки, одна у нас судьба! Но закон мы открывать не будем!
- Это ещё почему? – удивился Ньютон.
- У меня к нему антипатия, - заявило яблоко. – Не люблю я его.
Закон всемирного тяготения тихонько заплакал. Он почему-то хотел, что б его любили.
- А за взятку? – осклабился Ньютон, пересыпав горсть монет из одной руки в другую.
- И что я, скажи, буду с твоими деньгами делать? Я ЯБЛОКО! Яблоко, дурень! Мне деньги нафиг не нужны!
- Ну не нужны – так не нужны, - обиделся Ньютон. Он посмотрел на монеты и нежно их погладил, затем перевёл полный ненависти взгляд на яблоко. – Я их, между прочим, всю ночь штамповал! Могло бы и взять.
- Денег не беру! – гордо сообщило яблоко. – У меня принципы!
- Какие такие принципы? – Ньютон удивился.
- Моральные!
- Скажите пожалуйста, - брезгливо проворчал Ньютон. – Принципы у него, понимаете ли, моральные. А на науку нам плевать, да? Ну и почём нынче принципы?
- Петь хочу, - украдкой шепнуло яблоко. – В опере. В "Вильгельме Теле". И режиссером тоже. А то мне нынешняя трактовка не нравиться. По бедному, беззащитному яблоку – стрелой. Сволочи!
- Ты хоть петь то умеешь? – с тоской в голосе поинтересовался Ньютон.
- Показать? – угрожающе сощурилось яблоко.
- НЕ НАДО, - шарахнулся Ньютон. – На слово, на слово верю!
- Вот и хорошо, - расслабилось яблоко.
- Ты падать-то будешь? – нетерпеливо почесал нос великий учёный. – А то время, время бежит! Сейчас какому-нибудь мерзавцу горшок с цветами на голову рухнет, и во-о-от мы с тобой в мировой истории останемся!
- Да ладно, ладно, падаю, - пробурчало яблоко. – Надоел совсем. Каску сними. А то с ней эффект не тот – стукнем, а закон-то и не откроется. Выходит, зря падало.
Ньютон неохотно снял каску с головы. Наука в очередной раз требовала жертв. Яблоко прицелилось…

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Полчаса спустя Ньютон всё ещё матерился. Голова болела дико.
- Ледышку приложи, - посоветовало яблок. – В таких делах ледышки – это первый сорт. Я тебе как профессионал говорю.
Ньютон не ответил.
- Да ладно тебе дуться, - пихнуло его яблоко. – Зато закон открыли. Новенький, с иголочки. Правда, здорово?
Ньютон хотел ответить, но промолчал. Слов в английском языке не хватало. "Русский, русский пора учить!" – мысли Ньютона метались, словно бешеные тигры по клетке. Затем он посмотрел на сидевший в сторонке Закон. Тот сидел такой юный, свежий, незатёртый. И Ньютона отпустило.
- Ну что, в оперу? - с надеждой спросило яблоко.
- В ОПЕРУ! – решительно произнес Ньютон.
- Урррррра! – завизжало яблоко.
Через минуту они уже продирались по сугробам с сторону города. Шёл снег. А вслед за Ньютоном и яблоком тихонечко крался, изредка чихая в ладонь, Закон всемирного тяготения. У него был насморк.

"…В 1666 году Исаак Ньютон, гуляя по саду в родовом поместье в Вулстропе (графство Линкольншир, Англия) наблюдал падение яблока. Мысль, пришедшая ему в голову в результате данного события, предполагала, что одна и та же сила заставляет и яблоко падать на землю, и Луну оставаться на околоземной орбите. В последствии это рассуждение легло в основу Закона всемирного тяготения, формулировка и доказательство которого были опубликованы в 1687. Дальнейшая судьба яблока осталась неизвестной…"

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

Вода

Однажды к Сеснсею пришёл ученик и спросил:
- Что есть общество?
И ответил ему сенсей:
- Общество - как река, в которой плавает грязь. Если ты внутри неё - ты видишь смесь воды с грязью. Если ты стоишь на берегу - ты видишьгрязь и не замечаешь воду, а если ты стоишь вдалеке - ты видишь воду и не замечаешь грязь.

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

[purple]

Путешествия ШИ

[purple][/purple][/purple]

В одном очень странном месте, на глубине древней земли обитало мелкое ШИ. Там было многолюдно, сотни ног, рук, глаз, все это мельтешило, топтало, орало и сбивало с мыслей. Миллионы грохочущих созданий проносилось мимо, дрожали стены, проплывали пустые души, и вообще творилось что то невообразимое!ШИ забилось под скамеечку, прижалось к ножке и замерло. Ножка была чугунная, но она хотя бы не двигалась. Было страшно,хотелось забраться за чью то запазаху и погреться. ШИ дрожало и вытирало маленькими ручками слезки, у него даже не было носового платка, потеряло еще в 16 веке, когда монахи копали тут проходы. Дурацкие монахи, такие скучные, даже когда пугались, только бледнели, закатывали глаза и подобрав юбки уносились куда то наверх...никакой cамодеятельности, воплей и истошных криков. Скучноо.
Еще ШИ помнило: когда оно было большим и пугающим, и у него было много возможностей, и все его боялись и страшились, даже цари прежде чем войти в его подземелья, молились , что бы Бог их защитил от дикого ШИ. Потом ШИ любило пугать стажеров и шахтеров и от него отмахивались кирками и зачетками. А теперь Ши стало забывать откуда оно пришло, и на него никто не обращал внимания. ШИ грустило и хотелось к...только оно забыло к чему. Ши выглянуло из за ножки - на него кто то смотрел большими глазами, прямо на него! Оно меня видит, но уже много лет меня не замечают, откуда это существо? может оно тоже ШИ?
Как и я? Я столько столетий не видел себе подобных, я хочу знать кто это!
У ШИ возникло столько вопросиков, что они не поместились в его мохнатом тельце, и начали рассыпаться вокруг яркими
искорками: Почему, почему, откуда? Кто? А глаза не пропали, а стали ближе, и даже тыкнули пальцем - ТЫ КТО?
Я задрожало ШЫ, я ...его била какая то сила об землю и не давала сказать...да в общем и говорить оно давно разучилось....Я...Палец опять настойчиво ткнул ШИ в пятку...Кажется ты мне мерещится, я опять перевисела в ЖЖ и аське.
В голове ШИ все взорвалось, мерещусь? Я! Я самое реальное существо в этом подземелье! Правда эту мысль ШИ так и не произнесло, а только промычало.
Да- произнесло существо - бывает, что все самое плохое начинает происходить когда уже хуже не куда. Наверное я схожу к доктору, положат на долгие годы. Развернулось и начало пропадать за спинами других существ. ШИ видело уходящее тепло, тепло глаз этого существа и чувствовало какое то опустошение. Ну и ладно, решило ШИ своим внутренним логическим разумом - ладно,
зато спокойнее, когда тебя не тыкают. А другой голос вопил - тепло! Тепло! Догони! В мелком ШИ не было столько места для внутренний борьбы и замахав для разгона всеми своими лапками , оно рвануло за уходящими глазами. Кто то заорал в след мышь, какой ужас!
ШИ бежало вперед, кажется я теряю следы - мелькала мысль, того кто дарит тепло. Бежало все дальше от своего убежища, бежало вперед, между чужими ногами, спинами, руками....Я его потеряло! НЕТ! ШИ стало так больно, что оно закричало от боли и упало на спинку. Все это конец. Назад я уже не дойду. Закатив все свои 7 глазок Ши принялось думать о Смерти. Пыталось
понять что есть Смерть, кажется это вот так, когда вокруг ноги и глаза закатаны под своды и нет тепла.
И вдруг стало хорошо, и вдруг стало мягко. И Смерть стало опять метафорой старых монахов. Ши открыло пару глаз и увидело добрые синие глаза.
Привет! Я сошла с ума и ты мое ШИ! Надо же будет доктору показать, что я вижу...Поэтому поживешь пока у меня.
Она знает мое имя, она меня знает! Стучали его сердца. И тепло свернувшись клубочком в ее руках Ши уснуло. Впервые за последние 70 лет спокойным и нежным сном.

Из метро на Чистых прудах вышла обычная девушка, и в ее руках в носовом платке был кто то серый с хвостиком. Котенок - оглядывались прохожие -как мило. А девушка улыбалась и уходила все дальше и дальше в город, и только она знала, что в руках у нее был Ши, ВЕЛИКИЙ БОГ МЕТРОСТРОЯ.

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.

[purple][/purple]

Она родилась в жарких краях. Девочки в жарких краях созревают быстро: она и сама заметить не успела, как грудь и бедра ее налились сочной упругостью, а кожа сделалась упоительно-глянцевой. Она была очень красива, но врожденная скромность не позволяла ей открыто упиваться своим совершенством. Лишь иногда, ночами, лежа под черным южным небом и глядя на загадочное мерцание далеких звезд, она думала о своей красоте и мечтала о будущем. Она была уверена, что впереди ее ждет нечто прекрасное. Сонная тишина и ласковое дуновение теплого ветра из степи грели в такие моменты душу девочки, наполняя ее сладостным предвкушением светлой, радостной жизни. В такие минуты она забывала обо всем плохом, даже о своем сиротстве. Она не знала своих родителей. Спросить у растившего ее деда - стеснялась, а сам он ей ничего об отце с матерью не рассказывал: дед был молчалив и угрюм. Так и жила она в неведении...Возможно, перепади на ее долю чуть больше людской теплоты и участия, не попала бы она в беду. Однажды, дед узнал, что человек по имени Гурген собирает таких же, как наша героиня нежных, трепетных девочек, чтобы отвезти их на Север, в Москву. Туда, где у людей водились еще деньг, туда, где можно было выгодно торговать их телами.
Лицо Гургена не понравилось девочке: грубо вылепленное, с мрачными потухшими глазами. Гурген больно прихватил ее за бедро:
- Хороша, - осклабил он зубы фальшивого золота, - попа широкий, - сладкий девочка.

Она вспыхнула, ибо впервые о ней говорили скабрезно и унизительно, говорили, как о товаре. Девочка хотела вырваться из цепких рук Гургена, но не смогла. Было поздно: тот сунул деду несколько мятых, потных кредиток и увлек ее за собой. Дорогой Гурген несколько раз сильно прижимал ее к себе.
- Сладкий мой, - все повторял он. Девочка подавлено молчала, боясь пошевелиться: ни жива, ни мертва. Левым боком она отчетливо ощущала жесткое, угловатое тело пистолета, спрятанного во внутреннем кармане куртки страшного попутчика.
Дорога оказалась долгой и изнурительной. Девочка и ее подруги по несчастью тряслись в тесном салоне нещадно скрипевшего, разбитого автобуса, готового развалиться на каждом ухабе. С каждым днем становилось все холоднее, и несчастные путешественницы теснее жались друг к другу, чтобы хоть как-нибудь согреться. На исходе пятых суток они въехали в Москву. Девочку поразило скопление серых громад: таких больших и мрачных домов она никогда не видела.

Гурген запер невольниц в подвале, где не было даже кроватей, а все освещение составляло крошечное оконце под самым потолком, в которое был виден лишь кусочек колючего октябрьского неба. Подвал был очень грязным - пахло гнилью, и еще, там были крысы. Девочка с ужасом смотрела, как они шныряли от стены к стене. Ночью пошел первый снег: девочка увидела его впервые. Она не спала, - зачарованно смотрела на сыпавшиеся сверху белые комочки, смотрела до тех пор, пока собравшийся на тротуаре небольшой сугроб не закрыл маленькое окно. И тогда девочка заплакала, заплакала тихо, чтобы никого не разбудить, заплакала, потому что впервые в жизни она смотрела на небо, а на душе не делалось легче, заплакала оттого, что надежда на что-то светлое и радостное ушла навсегда.
Утром скрипнула железная дверь: Гурген привел первого покупателя.

- Ну, - он широким хозяйским жестом указал на перепуганных со сна девочек, - один лучше другой, выбирай, какой нравится.
Покупатель, а это был высокий сухой старик в подбитом огневкой длинном лайковом плаще, медленно подошел к тоскливо жавшимся в дальний, самый темный, угол подвала невольницам. Он внимательно посмотрел на каждую и ткнул указательным пальцем, на котором отсутствовала одна фаланга, в нашу героиню.
- Ай, молодец, - засуетился Гурген, вытягивая оцепеневшую от ужаса девочку из толпы горестно молчавших подруг, - самый красивый, самый сладкий выбрал.
- Слатенькая девочка, - будто вторя Гургену, просипел старик (у него был очень неприятный, дребезжащий, словно механический, голос), и его холодно-безучастные, как у жабы, глаза на мгновение вспыхнули хищным жаром.
- Слатенькая девочка, - эти слова старик еще несколько раз повторил, когда они ехали в такси. Она тряслась рядом с ним на заднем сидении, а он все норовил ее обнять, придвигался ближе и ближе, обдавая табачным смрадом дыхания. Девочке уже не было страшно. Она отрешенно смотрела в окно автомобиля на мокрые грязные улицы, суетливых злых людей и думала о том, что все ее радостные чаяния умерли вместе с ночным снегом. И ей уже было все равно...

Она не испугалась, когда в задрапированной во что-то холодное и тяжелое квартире, куда они приехали, увидела еще двоих крепко пьяных, осоловевших мужиков с такими же безучастными, как и у старика, глазами. Она не испугалась даже в ту минуту, когда один из них, заросший жесткой густой щетиной со стальным отливом, грубо швырнул ее на широкий дубовый стол и занес над ней синюшное жало ножа. Она лишь тихо и коротко вскрикнула, когда сталь лезвия пробила ее упоительно-глянцевую кожу и двинулось дальше - терзать кровавую плоть. Ей уже не было ни больно, ни страшно, ей было уже все равно.

Так умерла слатенькая девочка. Злые люди ее зарезали. Зарезали и даже имени не спросили. Да и спрашивать было нечего - не бывает имен у арбузов.

________________________
Она могла летать...
Другие говорили на это, что у нее просто ноги не достают до пола.